Современное образование Опции

[Altanero]

Реформа образования как способ изгнания из страны не в меру умных


Часть 2. ЕГЭ как способ производства роботов

Образование сейчас объявлено национальным приоритетом, что само по себе может только радовать. Принимаются программы и постановления, выделяются деньги… На нерадивых чиновников, зажиливших несколько рублей прибавки учителям, перед телекамерами грозно хмурит брови сам президент страны.

Но, как говорится, — «Следите за руками». Потому посмотрим повнимательнее, что на самом деле делает Минобразования под шумок разговоров о «национальном проекте».
 
При этом не будем обращать внимания на обычные в таких случаях заклинания, что, мол, это «дело специалистов, а не профанов». Специалисты, действительно, лучше знают, как учить какой-то конкретной науке. Но вот к чему именно в жизни готовит ученика школа или институт — способен понять всякий вменяемый человек.
 
Официально объявленные приоритеты г-н Фурсенко — «переход на болонскую систему», «обязательный всеобщий ЕГЭ» и введение «Стандарта образования». Что это означает в реальной, а не официальной действительности?

     
Ведущие университеты и вузы еще могут сопротивляться министерскому напору. Намного успешнее удается пропихивать ЕГЭ в школы. При начале этого, с позволения сказать, «эксперимента» чиновники также не очень утруждали себя обоснованиями своего решения. Аргументов, в сущности, было два: «Все прогрессивное человечество так делает» и «Таким способом мы введем объективную оценку знаний и искореним коррупцию при поступлении в вузы».
О коррупции чуть позже — вначале о мировом опыте. (Аналоги ЕГЭ есть в США, Франции и т.д., так что есть, чем восхититься).
 
Переход на ЕГЭ — это введение принятой на Западе системы тестов, как способа оценки знаний, в наше образование. Но это далеко не только технический момент в процедуре контроля, как пытаются представить в Министерстве. В конечном счете, любой учитель лишь в теории занимается развитием личности и знаний учеников, а на практике — готовит к прохождению принятых в данной системе процедур оценки результатов обучения, то есть экзаменов.
 
Введение ЕГЭ автоматически означает, что теперь детей будут учить, как правильно сдавать тесты. Как справедливо отмечает даже директор Федерального центра тестирования В.А. Хлебников, «по своим масштабам и спектру последствий ЕГЭ представляет собой не столь нововведение в сфере образования, сколь социальное явление».
 
В чем отличие тестовой системы от традиционной, легче всего показать на примере математики. Математика — наука точная. Для каждой задачи существует единственно правильный ответ. Потому «тестировщики» его и приводят в качестве образца объективности. Выбрал правильные ответы — молодец, отличник. Однако математика стала царицей всех наук и основой современной технологической цивилизации не потому, что знает значение синуса прямого угла.
 
 Математика, как наука строгая и насквозь формальная, подчиняющаяся строгим логическим законам, формирует мышление человека, учит мыслить строго и логично. Главное в математике — доказательства. В традиционном экзамене по математике это учитывалось. Даже неправильный итоговый ответ (арифметическая ошибка) при правильном ходе доказательства частично засчитывался. Если же ответ был просто угадан — задача считалась нерешенной. Тестирование эту логику отменяет. Главное — правильный ответ.
 
Неизбежное следствие такого подхода — изгнание доказательств из школьного курса математики и переход к механическому зазубриванию отдельных цифр и правил. Значение этого выходит далеко за рамки курса математики. Тот, кто в школе не научился искусству доказательства, не способен отличить правильное рассуждение от неправильного. Таким человеком легко манипулировать.
 
В гуманитарных науках последствия не менее эффектны. Для вступающего в жизнь молодого человека литература — это костыли, заменяющие реальный жизненный опыт. Рыдающая над «Анной Карениной» девочка-подросток узнавала кое-что про любовь и предательство еще до того, как сталкивалась с этим в реальной жизни. Мальчик мог подумать о цене чужой жизни и смерти, еще читая «Преступление и наказание», а не уже держа в руках автомат.
 
Традиционные «билеты по литературе», при всей анекдотичности вопросов «про образ Раскольникова», все же заставляли задуматься. Ввели ЕГЭ и все «словоблудие» — побоку. Главное — знать номер вагона, под который бросилась Анна, и на каком этаже жила старуха процентщица. То же и с историей ЭГЭ: запомнил даты, и ладно.
Зачем на Западе был принята такая система — даже не очень скрывается. Современному западному обществу нужны только хорошие исполнители. Творческие люди, конечно, тоже нужны, но буквально единицы. Потому вся система образования настроена на отбор, выращивание и дрессировку добросовестных обезьян, а учить думать молодежь совершенно не нужно — в современном обществе им это только повредит в профессиональной деятельности.
 
Более того, когда легенда мировой и советской математики академик В. Арнольд пытался получить у представителей западной элиты ответ на вопросы, почему столь кошмарно низок уровень общей подготовки западных школьников и студентов, то услышал следующее: «Американские коллеги объяснили, что низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране — сознательное достижение ради экономических целей.
 
Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем, а от этого страдает экономика общества потребления. Вот и стремятся не допустить культуры и образованности, которые к тому же мешают манипулировать населением, как лишенным интеллекта стадом». Наша же система образования все еще пытается учить детей думать, а не производит биороботов. И потому она должна быть сметена?
 
Что касается второй цели введения ЕГЭ — искоренения коррупции, — результаты известны. Тот же Хлебников приводил примеры. В некоторых сельских районах 85% учеников сдали ЕГЭ по математике на «отлично». А выдающиеся результаты по русскому языку (много выше чем в Москве и Санкт-Петербурге) показывают кристально честные люди в сельских районах российской глубинки. Вот бы поделились эти герои педагогического фронта опытом, как при таком уровне финансирования и имеющихся кадров удается добиться столь выдающихся успехов. Молчат. Потому как — скромные.

 
Вадим Вещезеров АПН, promved.ru

[Altanero]

Полагаю, главная проблема в точ, что тест преподносится как наилучшая система контроля знаний и навязывается абитуриентам и вузам даже в тех областях знаний, где тесты могут применяться только весьма ограниченно.
Кроме того, зачем школьникам налягать на, к примеру, чтние Толстого, если можно просто вызубрить ответы на вопрос? Я, слава Богу, не застал момент введения тестов. Но, помнится еще давно один из наших учителей решил проверить знания учеников о произведении с помощью похожего теста. Результат вышел не очень хорошим. Даже те, кто книгу читал, написали тест на 2-3. Для того, кто, читая книгу, стремится уловить основную идею произведения, вопросы о том, на каком языке перекинулись парой фраз два героя кажется глупым.

[Elena]

Полагаю, главная проблема в точ, что тест преподносится как наилучшая система контроля знаний и навязывается абитуриентам и вузам даже в тех областях знаний, где тесты могут применяться только весьма ограниченно.

Я бы даже добавила, что главная проблема в том, что тест преподносится не как наилучшая система контроля, а как ЕДИНСТВЕННАЯ качественная (вот только с чьей точки зрения качественная?) система контроля знаний.