Актеры Опции

[Жанятка]

Рене Зельвегер обнималась с арабом


Рене Зельвегер на днях пала жертвой своей широкой техасской натуры. Актриса посетила Иордан, где в качестве почетного гостя присутствовала на саммите по проблемам здоровья женщин. Разумеется, звезда получила в свое распоряжение машину с личным шофером-арабом. Зельвегер была очень тронута его расположением и готовностью услужить, что и толкнуло ее на нарушение местного этикета.

«Время от времени я допускаю определенные промашки, связанные с культурными особенностями, – передает ее слова Starpulse. – У меня был водитель в Иордане, он был замечательный, заботился обо мне, очень щедрый, очень милый. Он совсем не говорил по английски. Он в полной безопасности доставил меня в аэропорт и был просто по-настоящему милым, поэтому я просто раскинула руки и крепко, по-техасски, обняла его в благодарность».

«Потом я сделала шаг назад и посмотрела на него. Он был в ужасе, и я подумала: «Так нельзя делать! Нельзя ехать куда-то и обнимать мужчину, которого не знаешь!». Я совершила бестактность. Я подумала: «О боже, ну вот и все. Он оскорблен, а я проститутка, и меня возможно посадят… или выдадут замуж за этого парня! Мы теперь супруги!».

Газета ру.

[vse]

Путь мамоновского человека

Вообще известны лишь два рок-музыканта, уважение к которым выразилось в форме традиционного русского величания. Но когда Гребенщиков ещё не был Борисом Борисовичем, а был всего лишь БГ, Мамонов был уже Петром Николаевичем. Так – и только так — называли его верные. Он, единственный из тех, кто был тогда на сцене, вызывал неподдельную любовь незнакомых, впервые видевших его людей. Если БГ представал поклонникам в каком-то совершенно неземном свете («БГ – Бог, от него сияние исходит», — П. Мамоновкак сказал Африка в фильме «АССА»), то Петр Николаевич был всегда подчеркнуто человечен. Я бы сказал, он являл собой образ человека вообще, человека как такового. И если сияние, исходившее от БГ, при ближайшем рассмотрении, несло оттенок прелести (во всяком случае, сейчас от этой завораживающей таинственности ничего не осталось), то облик Мамонова за двадцать лет практически не изменился, и излучаемый им свет всё тот же.

Действительно: потомок древнейшего русского рода, едва ли не Рюрикович (некоторые возводят род Мамоновых к Владимиру Мономаху), Петр Николаевич в П. Мамонов. Весьма аристократичен, не правда ли? жизни являет собой человека исключительной утонченности и благородства. На сцене же он принимает «зрак раба» и движется, как марионетка, руки, ноги и туловище которой подбрасываются то вверх, то в стороны, приводимые в движение невидимыми нитями. Добродушное лицо превращается в набор неожиданно и произвольно сменяемых масок. Тело Мамонова, живущее на сцене как бы совсем отдельной жизнью, то извивается червем, то выпрямляется и застывает в неподвижности, словно проглотив аршин.
Улыбка Петра НиколаевичаНо вот – представление окончено. Мим мгновенно перевоплощается: перед нами снова высокая, исполненная благородства фигура и лицо, излучающее свет и какую-то запредельную, потустороннюю доброту.

Только подлинная традиция может дать человеку крылья. Поэтому русский православный человек – это homo volatilis. Человек летающий. Это своего рода Икар, временами пребывающий на небе, а не на земле; вместо асфальта видящий солнце; часто падающий, когда солнце обжигает ему крылья. Ведь что доложили русские послы князю Владимиру, вернувшись с православного богослужения в Царьграде? «Не знали, на небе мы или на земле». Вот эта способность души к полёту и обретенные ей крылья традиции и решили русскими религиозный выбор: в пользу Православия.
Что касается самого голубя, то христианский смысл этого образа очевиден. Голубь – он, конечно, серый, земной, грешный. Не белый, знаменующий Святого Духа. Но всё же – голубь. И за отчаянным cамоуничижением умеющего летать Серого Голубя уже проглядывает та глубина покаяния и сила молитвы, которой сражает зрителя отец Анатолий в фильме «Остров».

http://www.pravaya.ru/column/9807